Хотел иметь я птичку
И денег накопил,
И вот на Птичьем рынке
Я Зяблика купил.

Сидел мой Зяблик в клетке
И зернышки клевал
И, как в лесу на ветке,
Все пел и распевал.

Ребята заходили
На Зяблика смотреть,
И каждому хотелось
Такого же иметь.

Я с Зябликом возился,
Хоть было много дел.
А через две недели
Певец мне надоел.

Однажды я за город
Уехал на три дня,
И он на это время
Остался без меня.

Когда же из деревни
Вернулся я домой,
Лежал в пустой кормушке
Голодный Зяблик мой.

Я спас его от смерти —
Я выходил его
И выпустил на волю
Живое существо.

Хотят ко дню рожденья
Мне подарить щенка,
Но я сказал: «Не надо!
Я не готов пока!»

Я приехал на Кавказ,
Сел на лошадь в первый раз.

Люди вышли на крылечко,
Люди смотрят из окна —
Я схватился за уздечку,
Ноги сунул в стремена.

– Отойдите от коня
И не бойтесь за меня!

Мне навстречу гонят стадо.
Овцы блеют, бык мычит.
– Уступать дорогу надо! —
Пастушонок мне кричит.

Уши врозь, дугою ноги,
Лошадь стала на дороге.
Я тяну ее направо —
Лошадь пятится в канаву.
Я галопом не хочу,
Но приходится —
Скачу.

А она раскована,
На ней скакать рискованно.
Доскакали до ворот,
Встали задом наперёд.

– Он же ездить не умеет! —
Удивляется народ.—
Лошадь сбросит седока,
Хвастуна и чудака.

– Отойдите от коня
И не бойтесь за меня!

По дороге в тучах пыли
Мне навстречу две арбы.
Лошадь в пене,
Лошадь в мыле,
Лошадь встала на дыбы.

Мне с арбы кричат: – Чудак,
Ты слетишь в канаву так!

Я в канаву не хочу,
Но приходится – лечу.
Не схватился я за гриву,
А схватился за крапиву.

– Отойдите от меня,
Я не сяду больше на эту лошадь!

На двух колёсах
Я качу,
Двумя педалями
Верчу,
За руль держусь,
Гляжу вперёд —
Я знаю,
Скоро поворот.
Мне предсказал
Дорожный знак:
Шоссе
Спускается в овраг.
Качусь
На холостом ходу,
У пешеходов
На виду.
Лечу я
На своем коне,
Насос и клей
Всегда при мне.
Случится
С камерой беда —
Я починю её
Всегда!
Сверну с дороги,
Посижу,
Где надо —
Латки положу,
Чтоб даже крепче,
Чем была,
Под шину
Камера легла.
И я опять
Вперёд качу,
Опять
Педалями верчу
И снова
Уменьшаю ход —
Опять
Налево поворот!

Родился Лягушонок
За городом, в пруду.
Он рос у папы с мамой
Всё время на виду!
И громче всех он квакал,
И прыгал далеко,
Но было папе с мамой
С ребёнком не легко.

Была строга с ним мама,
Был папа тоже строг,
Но всё ж его упрямства
Никто сломить не мог.
Он как-то оказался
Один на берегу,
И про себя решил он:
«Возьму и убегу!

Пусть взрослые лягушки
Сидят себе в пруду.
Когда я нагуляюсь —
Тогда домой приду!»
И квакнув: — До свиданья! —
Всё дальше — прыг да прыг!
Широкой автострады
Он к вечеру достиг.

По гладкому асфальту
Неслись машины в ряд,
Они жучков и мошек
Давили всех подряд.
На это Лягушонок
Не в силах был смотреть —
Ведь мог он точно так же
Бесславно умереть!

И он назад запрыгал —
Всё дальше — скок да скок!
И как же показался
Обратный путь далёк.
Устали прыгать лапки,
Он выбился из сил,
Он мысленно у мамы
Прощения просил.

И только на рассвете
Вернулся он домой,
Озябший, похудевший,
Уставший и хромой.
Его спросили сухо:
— Ты где-то пропадал?
Такой спокойной встречи
Малыш не ожидал.

Он думал, папа с мамой
Начнут его ласкать,
Не будут без присмотра
Из дома выпускать.
Они же равнодушно
Смотрели на него,
Как будто и не ждали
Ребёнка своего.

Но это был наглядный
Родительский урок.
Опасная прогулка
Пошла упрямцу впрок.

На дверях висел
Замок.
Взаперти сидел
Щенок.
Все ушли
И одного
В доме
Заперли его.

Мы оставили Трезора
Без присмотра,
Без надзора.
И поэтому щенок
Перепортил всё, что мог.

Разорвал на кукле платье,
Зайцу выдрал шерсти клок,
В коридор из-под кровати
Наши туфли уволок.

Под кровать загнал кота —
Кот остался без хвоста.

Отыскал на кухне угол —
С головой забрался в уголь,
Вылез чёрный — не узнать.
Влез в кувшин — Перевернулся,
Чуть совсем не захлебнулся
И улёгся на кровать Спать…

Мы щенка в воде и мыле
Два часа мочалкой мыли.
Ни за что теперь его
Не оставим одного!

У меня опять:
Тридцать шесть и пять!

Озабоченно и хмуро
Я на градусник смотрю:
Где моя температура?
Почему я не горю?
Почему я не больной?
Я здоровый! Что со мной?

У меня опять:
Тридцать шесть и пять!

Живот потрогал — не болит!
Чихаю — не чихается!
И кашля нет! И общий вид
Такой, как полагается!
И завтра ровно к девяти
Придется в школу мне идти
И до обеда там сидеть —
Читать, писать и даже петь!
И у доски стоять, молчать,
Не зная, что мне отвечать…

У меня опять:
Тридцать шесть и пять!

Я быстро градусник беру
И меж ладоней долго тру,
Я на него дышу, дышу
И про себя прошу, прошу:
«Родная, миленькая ртуть!
Ну, поднимись еще чуть-чуть!
Ну, поднимись хоть не совсем —
Остановись на `тридцать семь`»!

Прекрасно! Тридцать семь и два!
Уже кружится голова!
Пылают щеки (от стыда!)…
— Ты нездоров, мой мальчик?
— Да!…

Я опять лежу в постели —
Не велели мне вставать.
А у меня на самом деле —
Тридцать шесть и пять!

Ты не спишь,
Подушка смята,
Одеяло на весу…
Носит ветер запах мяты,
Звезды падают в росу.
На березах спят синицы,
А во ржи перепела…

Почему тебе не спится,
Ты же сонная легла?

Ты же выросла большая,
Не боишься темноты…
Может, звезды спать мешают?
Может, вынести цветы?

Под кустом лежит зайчиха,
Спать и мы с тобой должны,
Друг за дружкой
Тихо, тихо
По квартирам ходят сны.

Где-то плещут океаны,
Спят медузы на волне.
В зоопарке пеликаны
Видят Африку во сне.
Черепаха рядом дремлет,
Слон стоит, закрыв глаза.
Снятся им родные земли
И над землями гроза.

Ветры к югу повернули,
В переулках — ни души.
Сонно на реке Амуре
Шевельнулись камыши,
Тонкие качнулись травы,
Лес как вкопанный стоит…

У далекой
У заставы
Часовой в лесу не спит.

Он стоит,
Над ним зарницы,
Он глядит на облака:
Над его ружьем границу
Переходят облака.
На зверей они похожи,
Только их нельзя поймать…

Спи. Тебя не потревожат,
Ты спокойно можешь спать

Я тебя будить не стану:
Ты до утренней зари
В темной комнате,
Светлана,
Сны веселые смотри.

От больших дорог усталый,
Теплый ветер лёг в степи.
Накрывайся одеялом,
Спи…

Я откровенно признаюсь,
Что в темноте я спать боюсь.

Когда вокруг меня темно
И занавешено окно,
Мне так и хочется вскочить
И поскорее свет включить.

Я чувства этого боюсь,
Но силой воли с ним борюсь —
Я говорю себе: «Лежи!
Глаза закрытыми держи!»

И я лежу, лежу, лежу,
Глаза закрытыми держу
И засыпаю наконец.
Ну разве я не молодец!

А можно было бы начать 
С того, чтоб свет не выключать 
И, чтобы не было темно, 
Не занавешивать окно. 
И до утра при свете спать…

Но так же можно трусом стать!

Живет на свете Саша.
Во рту у Саши каша –
Не рисовая каша,
Не гречневая каша,
Не манка,
Не овсянка
На сладком молоке.

С утра во рту у Саши
Слова простые наши –
Слова простые наши
На русском языке.

Но то, что можно внятно
Сказать для всех понятно,
Красиво,
Чисто,
Ясно,-
Как люди говорят,-
Наш Саша так корежит,
Что сам понять не может:
Произнесет словечко –
И сам тому не рад!

Он скажет:
«До свидания!»
А слышится:
«До здания!»
Он спросит:
«Где галоши?»
А слышно:
«Это лошадь?»

Когда он вслух читает,
Поймешь едва-едва:
И буквы он глотает,
И целые слова.

Он так спешит с налета
Прочесть,
спросить,
сказать,
Как будто тонет кто-то,
А он бежит спасать…

Он может, но не хочет
За речью последить.
Нам нужен переводчик
Его переводить.

Я сегодня сбилась с ног —
У меня пропал щенок.
Два часа его звала,
Два часа его ждала,
За уроки не садилась
И обедать не могла.

В это утро
Очень рано
Соскочил щенок с дивана,
Стал по комнатам ходить,
Прыгать,
Лаять,
Всех будить.

Он увидел одеяло —
Покрываться нечем стало.

Он в кладовку заглянул —
С мёдом жбан перевернул.

Он порвал стихи у папы,
На пол с лестницы упал,
В клей залез передней лапой,
Еле вылез
И пропал…

Может быть, его украли,
На верёвке увели,
Новым именем назвали,
Дом стеречь
Заставили?

Может, он в лесу дремучем
Под кустом сидит колючим,
Заблудился,
Ищет дом,
Мокнет, бедный, под дождём?
Я не знала, что мне делать.
Мать сказала:
— Подождём.

Два часа я горевала,
Книжек в руки не брала,
Ничего не рисовала,
Всё сидела и ждала.

Вдруг
Какой-то страшный зверь
Открывает лапой дверь,
Прыгает через порог…
Кто же это?
Мой щенок.

Что случилось,
Если сразу
Не узнала я щенка?
Нос распух, не видно глаза,
Перекошена щека,
И, впиваясь, как игла,
На хвосте жужжит пчела.
Мать сказала: — Дверь закрой!
К нам летит пчелиный рой. —

Весь укутанный,
В постели
Мой щенок лежит пластом
И виляет еле-еле
Забинтованным хвостом.
Я не бегаю к врачу —
Я сама его лечу.

Две руки у меня,
И на каждой – пятерня!
Пятерня! Пятерня!
Выручаешь ты меня:
С ней не надо расставаться —
Пятерня всегда со мной!
Если надо причесаться —
Причешусь я пятернёй!
– Но, пожалуй, мой дружок,
Всё же лучше гребешок!

Пятерня! Пятерня!
Выручаешь ты меня:
Если надо мне сморкаться,
Я сморкаюсь пятернёй.
С ней не надо расставаться —
Пятерня всегда со мной!
– Но не лучше ли, дружочек,
Если всё-таки в платочек?
Пятерня! Пятерня!
Выручаешь ты меня:
Если надо будет драться —
Буду драться пятернёй,
С ней не надо расставаться —
Пятерня всегда со мной!

– Ну, а если, милый друг,
И тебя ударят вдруг?
Сколько пальцев на руке,
Столько их и в кулаке!
Пятерня! Пятерня!
Для чего ж ты у меня?
– Для того, чтобы не драться,
А лопату в руки брать,
Чтобы в пальцы не сморкаться,
А здороваться, прощаться
И с друзьями в мяч играть!

Я карандаш с бумагой взял,
Нарисовал дорогу,
На ней быка нарисовал,
А рядом с ним корову.

Направо дождь, налево сад,
В саду пятнадцать точек,
Как будто яблоки висят
И дождик их не мочит.

Я сделал розовым быка,
Оранжевой — дорогу,
Потом над ними облака
Подрисовал немного.

И эти тучи я потом
Проткнут стрелой. Так надо,
Чтоб на рисунке вышел гром
И молния над садом.

Я черным точки зачеркнул,
И означало это,
Как будто ветер вдруг подул
И яблок больше нету.

Еще я дождик удлинил —
Он сразу в сад ворвался,
Но не хватило мне чернил,
А карандаш сломался.

И я поставил стул на стол,
Залез как можно выше
И там рисунок приколол,
Хотя он плохо вышел.

Мы приехали на речку
Воскресенье провести,
А свободного местечка
Возле речки не найти!

Тут сидят и там сидят:
Загорают и едят,
Отдыхают, как хотят,
Сотни взрослых и ребят!

Мы по бережку прошли
И поляночку нашли.

Но на солнечной полянке
Тут и там – пустые банки
И, как будто нам назло,
Даже битое стекло!

Мы по бережку прошли,
Место новое нашли.

Но и здесь до нас сидели;
Тоже пили, тоже ели,
Жгли костер, бумагу жгли –
Насорили и ушли!

Мы прошли, конечно, мимо…
– Эй, ребята! – крикнул Дима. –
Вот местечко хоть куда!
Родниковая вода!
Чудный вид!
Прекрасный пляж!
Распаковывай багаж!

Мы купались,
Загорали,
Жгли костер,
В футбол играли –
Веселились, как могли!
Пили квас,
Консервы ели,
Хоровые песни пели…
Отдохнули – и ушли!

И остались на полянке
У потухшего костра:
Две разбитых нами склянки,
Две размокшие баранки –
Словом, мусора гора!

Мы приехали на речку
Понедельник провести,
Только чистого местечка
Возле речки не найти!

Ах ты, моя душечка,
Белая подушечка!
На тебя щекой ложусь,
За тебя рукой держусь…
Если жить с тобою дружно —
И в кино ходить не нужно:
Лег, заснул — смотри кино!
Ведь покажут все равно.

Без экрана, без билета
Я смотрю и то и это…
Например, вчера во сне
Что показывали мне?

Всех родных оставив дома,
Я поднялся с космодрома
И, послав привет Земле,
Улетел на корабле.
Я вокруг Земли вращался —
Сделал множество витков —
И при этом назывался
Почему-то Терешков.
Я крутился, я крутился,
А потом я «приземлился»
От кровати в двух шагах
И с подушечкой в руках…

Ах ты, моя душечка,
Белая подушечка!

Юля плохо кушает,
Никого не слушает.

— Съешь яичко, Юлечка!
— Не хочу, мамулечка!
— Съешь с колбаской бутерброд! —
Прикрывает Юля рот.

— Супик?
— Нет…
— Котлетку?
— Нет… —
Стынет Юлечкин обед.

— Что с тобою, Юлечка?
— Ничего, мамулечка!

— Сделай, девочка, глоточек,
Проглоти еще кусочек!
Пожалей нас, Юлечка!
— Не могу, мамулечка!

Мама с бабушкой в слезах —
Тает Юля на глазах!

Появился детский врач —
Глеб Сергеевич Пугач.

Смотрит строго и сердито:
— Нет у Юли аппетита?
Только вижу, что она,
Безусловно, не больна!

А тебе скажу, девица:
Все едят — и зверь и птица,
От зайчат и до котят
Все на свете есть хотят.

С хрустом Конь жует овес.
Кость грызет дворовый Пес.
Воробьи зерно клюют,
Там, где только достают,
Утром завтракает Слон —
Обожает фрукты он.

Бурый Мишка лижет мед.
В норке ужинает Крот.
Обезьянка ест банан.
Ищет желуди Кабан.

Ловит мошку ловкий Стриж.
Сыр швейцарский
Любит Мышь…

Попрощался с Юлей врач —
Глеб Сергеевич Пугач.
И сказала громко Юля:
— Накорми меня, мамуля!

Это кто накрыт в кровати
Одеялами на вате?
Кто лежит на трёх подушках
Перед столиком с едой
И, одевшись еле-еле,
Не убрав своей постели,
Осторожно моет щеки
Кипячёною водой?

Это, верно, дряхлый дед
Ста четырнадцати лет?
Нет.

Кто, набив пирожным рот,
Говорит: — А где компот?
Дайте то,
Подайте это,
Сделайте наоборот!

Это, верно, инвалид
Говорит?
Нет.

Кто же это?
Почему
Тащат валенки ему,
Меховые рукавицы,
Чтобы мог он руки греть,
Чтоб не мог он простудиться
И от гриппа умереть,
Если солнце светит с неба,
Если снег полгода не был?

Может, он на полюс едет,
Где во льдах живут медведи?
Нет.

Хорошенько посмотрите —
Это просто мальчик Витя,
Мамин Витя,
Папин Витя
Из квартиры номер шесть.

Это он лежит в кровати
С одеялами на вате,
Кроме плюшек и пирожных,
Ничего не хочет есть.

Почему?
А потому,
Что только он глаза откроет —
Ставят градусник ему,
Обувают,
Одевают
И всегда, в любом часу,
Что попросит, то несут.

Если утром сладок сон —
Целый день в кровати он.
Если в тучах небосклон —
Целый день в галошах он.

Почему?
А потому,
Что всё прощается ему,
И живёт он в новом доме,
Не готовый ни к чему.

Ни к тому, чтоб стать пилотом,
Быть отважным моряком,
Чтоб лежать за пулемётом,
Управлять грузовиком.

Он растёт, боясь мороза,
У папы с мамой на виду,
Как растение мимоза
В ботаническом саду.

Мы едем, едем, едем
В далёкие края,
Хорошие соседи,
Счастливые друзья.

Нам весело живётся,
Мы песенку поём,
И в песенке поётся
О том, как мы живём.

Красота! Красота!
Мы везём с собой кота,
Чижика, собаку,
Петьку-забияку,
Обезьяну, попугая —
Вот компания какая!

Когда живётся дружно,
Что может лучше быть!
И ссориться не нужно,
И можно всех любить.

Ты в дальнюю дорогу
Бери с собой друзей:
Они тебе помогут,
И с ними веселей.

Красота! Красота!
Мы везём с собой кота,
Чижика, собаку,
Петьку-забияку,
Обезьяну, попугая —
Вот компания какая!

Мы ехали, мы пели
И с песенкой смешной
Все вместе, как сумели,
Приехали домой.

Нам солнышко светило,
Нас ветер обвевал;
В пути не скучно было,
И каждый напевал:

— Красота! Красота!
Мы везём с собой кота,
Чижика, собаку,
Петьку-забияку,
Обезьяну, попугая —
Вот компания какая!

А у нашей внучки
Маленькие ручки,
И на ручках пальчики —
Девочки и мальчики.
Дружно пальчики живут,
Их по имени зовут:
Пальчик Зина,
Пальчик Нина,
Миша,
Гриша,
Николай,
Пальчик Саша,
Пальчик Маша,
Вова,
Лёва,
Ермолай.
Внучка пальчики считает:
РАЗ!
ДВА!
ТРИ!
ЧЕТЫРЕ!
ПЯТЬ!
И, считая, засыпает,
Потому что хочет спать.

«Талантливые дети
Надежды подают:
Участвуют в концертах —
Танцуют и поют.

А детские рисунки
На тему «Мир и труд»
Печатают в журналах,
На выставки берут.

У многих есть возможность
Объездить целый мир —
Проводят в разных странах
Где — конкурс, где — турнир.

Лисичкина Наташа
Имеет пять наград,
А Гарик, твой приятель,-
Уже лауреат!

И только недотепам
К успеху путь закрыт…»
Моя родная мама
Мне это говорит.

Но я не возражаю,
А, губы сжав, молчу,
И я на эту тему
С ней спорить не хочу.

Пускай другие дети
Надежды подают:
Картиночки рисуют,
Танцуют и поют,

На скрипочках играют,
Снимаются в кино —
Что одному дается,
Другому не дано!

Я знаю, кем я буду
И кем я стать могу:
Когда-нибудь из дома
Уеду я в тайгу.

И с теми, с кем сегодня
Я во дворе дружу,
Железную дорогу
В тайге я проложу.

По рельсам к океану
Помчатся поезда,
И мама будет сыном
Довольна и горда.

Она меня сегодня
Стыдила сгоряча —
Строитель в наше время
Не меньше скрипача.

Когда мне было восемь лет,
Мечтал я лишь о том,
Чтоб небольшой велосипед
Ко мне вкатился в дом.

Я утром, вечером и днем
Катался бы на нем.

Обидно было мне до слез,
Когда я слышал: — Нет!
С тобой, малыш, и без колес
Не оберешься бед.

О санках я зимой мечтал
И видел их во сне.
А наяву я твердо знал:
Их не подарят мне.

— Успеешь голову
сломать! —
Мне всякий раз твердила мать.

Хотелось вырастить щенка,
Но дали мне совет,
Чтоб не валял я дурака
В свои двенадцать лет.

Поменьше о щенках мечтал,
А лучше — что-нибудь читал.

Я редко слышал слово: «Да!» —
А возражать не смел,
И мне дарили все всегда
Не то, что я хотел:
То — шарф, то — новое
пальто,
То — «музыкальное лото»,
То — Михалкова, то — Барто,
Но это было все не то —
Не то, что я хотел!

Как жаль, что взрослые подчас
Совсем не понимают нас.
А детство, сами говорят,
Бывает только раз!

На свете множество собак
И на цепи и просто так:
Собак служебных — пограничных,
Дворовых «шариков» обычных,
И молодых пугливых шавок,
Что тявкать любят из-под лавок,
И тех изнеженных болонок,
Чей нос курнос, а голос тонок,
И ни на что уже не годных —
Бродячих псов, всегда голодных.

В любой момент готовы к драке
Псы— драчуны и забияки.
Псы — гордецы и недотроги
Спокойно дремлют на пороге.
А сладкоежки-лизоблюды
Всё лижут из любой посуды.
Среди собак любой породы
Есть и красавцы и уроды,
Есть великаны, это — доги!
Коротконогие бульдоги
И жесткошерстные терьеры.
Одни — черны, другие — серы,
А на иных смотреть обидно —
Так заросли, что глаз не видно!

Известны всем собачьи свойства:
И ум, и чуткость, и геройство,
Любовь, и верность, и коварство,
И отвратительное барство,
И с полуслова послушанье,
И это все — от воспитанья!

Ленива сытая хозяйка,
И такса Кнопочка — лентяйка!

Бесстрашен пограничник-воин,
И пес Руслан его достоин!

Хозяин пса — кулак и скряга,
Под стать ему Репей-дворняга.

Не зря собака тех кусает,
Кто камень зря в нее бросает.

Но если кто с собакой дружит,
Тому собака верно служит.

А верный пес — хороший друг
Зависит от хороших рук!

Мои стихи для пионеров,
А не для такс и фокстерьеров.

Облака,
Облака —
Кучерявые бока,
Облака кудрявые,
Целые,
Дырявые,
Лёгкие,
Воздушные —
Ветерку послушные…
На полянке я лежу,
Из травы на вас гляжу.
Я лежу себе, мечтаю:
Почему я не летаю
Вроде этих облаков,
Я — Серёжа Михалков?

Это было бы чудесно,
Чрезвычайно интересно,
Если б облако любое
Я увидел над собою
И — движением одним
Оказался рядом с ним!

Это вам не самолёт,
Что летает «до» и «от» —

«От» Москвы «до» Еревана
Рейсом двести двадцать пять…

Облака в любые страны
Через горы, океанам
Могут запросто летать:
Выше, ниже — как угодно!
Тёмной ночью — без огня!
Небо — всё для них свободно
И в любое время дня.

Скажем, облако решило
Посмотреть Владивосток
И — поплыло,
И поплыло…
Дул бы в спину ветерок!..

Плохо только, что бывает
Вдруг такая ерунда:
В небе облако летает,
А потом возьмёт растает,
Не оставив и следа!

Я не верю чудесам,
Но такое видел сам!
Лично! Лёжа на спине.
Даже страшно стало мне!

Я выбежал на улицу,
По мостовой пошел,
Свернул налево за угол
И кошелек нашел.

Четыре отделения
В тяжелом кошельке,
И в каждом отделении
Пятак на пятаке.

И вдруг по той же улице,
По той же мостовой
Идет навстречу девочка
С поникшей головой.

И грустно смотрит под ноги,
Как будто по пути
Ей нужно что-то важное
На улице найти.

Не знает эта девочка,
Что у меня в руке
Ее богатство медное
В тяжелом кошельке.

Но тут беда случается,
И я стою дрожа:
Не нахожу в кармане я
Любимого ножа.

Четыре острых лезвия
Работы непростой,
Да маленькие ножницы,
Да штопор завитой.

И вдруг я вижу: девочка
Идет по мостовой,
Мой ножик держит девочка
И спрашивает: «Твой?»

Я нож беру уверенно,
Кладу в карман его,
Проходит мимо девочка,
Не знает ничего.

И грустно смотрит под ноги,
Как будто по пути
Ей нужно что-то важное
На улице найти.

Не знает эта девочка,
Что у меня в руке
Ее богатство медное
В тяжелом кошельке.

Я бросился за девочкой,
И я догнал ее,
И я спросил у девочки:
«Твое? Скажи, твое?»

«Моё,- сказала девочка.-
Я шла разиня рот.
Отдай! Я так и думала,
Что кто-нибудь найдёт».

Мы с приятелем вдвоем
Замечательно живем!
Мы такие с ним друзья —
Куда он.
Туда и я!

Мы имеем по карманам:
Две резинки,
Два крючка,
Две больших стеклянных пробки,
Двух жуков в одной коробке,
Два тяжелых пятачка.

Мы живем в одной квартире,
Все соседи знают нас.
Только мне звонить — четыре,
А ему — двенадцать раз.

И живут в квартире с нами
Два ужа
И два ежа,
Целый день поют над нами
Два приятеля-чижа.

И про наших двух ужей,
Двух ежей
И двух чижей
Знают в нашем новом доме
Все двенадцать этажей.

Мы с приятелем вдвоем
Просыпаемся,
Встаем,
Открываем настежь двери,
В школу с книжками бежим…
И гуляют наши звери
По квартирам по чужим.

Забираются ужи
К инженерам в чертежи.

Управдом в постель ложится
И встает с нее дрожа:
На подушке не лежится —
Под подушкой два ежа!

Раньше всех чижи встают
И до вечера поют.
Дворник радио включает —
Птицы слушать не дают!

Тащат в шапках инженеры
К управдому
Двух ужей,
А навстречу инженерам
Управдом несет ежей.

Пишет жалобу сосед:
«Никому покою нет!
Зоопарк отсюда близко.
Предлагаю: всех зверей
Сдать юннатам под расписку
По возможности скорей».

Мы вернулись из кино —
Дома пусто и темно.
Зажигаются огни.
Мы ложимся спать одни.

Еж колючий,
Уж ползучий,
Чиж певучий —
Где они?

Мы с приятелем вдвоем
Просыпаемся,
Встаем,
По дороге к зоопарку
Не смеемся, не поем.

Неужели зоосад
Не вернет зверей назад?

Мы проходим мимо клеток,
Мимо строгих сторожей.
Сто чижей слетают с веток,
Выбегают сто ежей.

Только разве отличишь,
Где какой летает чиж!
Только разве разберёшь,
Где какой свернулся ёж!

Сто ужей на двух ребят
Подозрительно шипят,
Сто чижей кругом поют,
Сто чижей зерно клюют.
Наши птицы, наши звери
Нас уже не узнают.

Солнце село.
Поздний час.
Сторожа выводят нас.

— Не пора ли нам домой?
Говорит приятель мой.

Мы такие с ним друзья —
Куда он,
Туда и я!

Вы послушайте, ребята,
Я хочу вам рассказать;
Родились у нас котята —
Их по счету ровно пять.

Мы решали, мы гадали:
Как же нам котят назвать?
Наконец мы их назвали:
Раз, Два, Три, Четыре, Пять.

Раз — котенок самый белый,
Два — котенок самый смелый,
Три — котенок самый умный,
А Четыре — самый шумный.

Пять — похож на Три и Два —
Тот же хвост и голова,
То же пятнышко на спинке,
Так же спит весь день в корзинке.

Хороши у нас котята —
Раз, Два, Три, Четыре, Пять!
Заходите к нам, ребята,
Посмотреть и посчитать.

Это — папа,
Это — я,
Это — улица моя.

Вот, мостовую расчищая,
С пути сметая сор и пыль,
Стальными щетками вращая,
Идет смешной автомобиль.
Похож на майского жука —
Усы и круглые бока.

За ним среди ручьев и луж
Гудит, шумит машина-душ.

Прошла, как туча дождевая,—
Блестит на солнце мостовая:
Двумя машинами она
Умыта и подметена.
____

Здесь на посту в любое время
Стоит знакомый постовой.
Он управляет сразу всеми,
Кто перед ним на мостовой.

Никто на свете так не может
Одним движением руки
Остановить поток прохожих
И пропустить грузовики.
____

Папа к зеркалу садится:
— Мне постричься и побриться!
Старый мастер все умеет:
Сорок лет стрижет и бреет.
Он из маленького шкапа
Быстро ножницы достал,
Простыней укутал папу,
Гребень взял, за кресло встал.
Щёлкнул ножницами звонко,
Раз-другой взмахнул гребенкой,
От затылка до висков
Выстриг много волосков.
Расчесал прямой пробор,
Вынул бритвенный прибор,
Зашипело в чашке мыло,
Чтобы бритва чище брила.
Фыркнул весело флакон
С надписью «Одеколон».

Рядом девочку стригут,
Два ручья из глаз бегут.
Плачет глупая девчонка,
Слезы виснут на носу —
Парикмахер под гребенку
Режет рыжую косу.

Если стричься решено,
Плакать глупо и смешно!
____

В магазине как в лесу:
Можно тут купить лису,
Лопоухого зайчонка,
Снежно-белого мышонка,
Попугайчиков зеленых —
Неразлучников влюбленных.

Мы не знали, как нам быть:
Что же выбрать? Что купить?
— Нет ли рыжего щенка?
— К сожаленью, нет пока!
____

Незабудки голубые,
Колокольчик полевой…
— Где растут цветы такие?—
Отвечают: — Под Москвой!

Мы их рвали на опушке,
Там, где много лет назад
По врагам стрелял из пушки
Нашей армии солдат.

— Дайте нам букет цветов!..—
Раз-два-три! Букет готов!
____

В переулке, за углом,
Старый дом идет на слом,
Двухэтажный, деревянный,—
Семь квартир, и все без ванной.
Скоро здесь, на этом месте,
Встанет дом квартир на двести —
В каждой несколько окон
И у многих свой балкон.
____

Иностранные туристы
На углу автобус ждут.
По-французски очень чисто
Разговор они ведут.

Может быть, не по-французски,
Но уж точно не по-русски!

Должен каждый ученик
Изучать чужой язык!
____

Вот пришли отец и сын.
Окна открываются.
Руки мыть!
Цветы — в кувшин!
И стихи кончаются.

Женя празднует рожденье —
Юбиляру восемь лет!
Подарили гости Жене:
Пушку, танк и пистолет.

И, совсем как настоящий,
Как бывает у солдат,—
Черный, новенький, блестящий,
С круглым диском автомат.

Гости кушали ватрушки,
Женя в комнате играл —
Он военные игрушки
По частичкам разбирал.

— Что же ты наделал, Женя?!
Все сломал? Какой кошмар!..
— У меня разоруженье! —
Громко крикнул юбиляр.

В новом лифте ехал Саша
На тринадцатый этаж.
Вместе с ним на том же лифте
Ехал синий Карандаш.

Поднимается кабина
На тринадцатый этаж,
А на стенке той кабины
Что-то пишет Карандаш.

Пообедал дома Саша,
Вызвал лифт — спускаться вниз,
Лифт в пути остановился
И над шахтою повис.

Мальчик Саша в новом лифте
Оказался взаперти —
Лифт стоит, и он не хочет
Дальше мальчика везти.

Нажимал на кнопки Саша,
«Помогите-е!»- голосил,
Проходящих мимо лифта
Вызвать мастера просил.

Наконец лифтер явился
(Он обедать уходил),
Из кабины, как из плена,
Сашу он освободил.

Но теперь, как только Саша
В лифт пытается войти,
Тот ни вверх, ни вниз не хочет
Одного его везти.

К сожаленью, есть немало
Всяких Шуриков и Саш,
У которых не по делу
Пишет синий Карандаш!

Я не знаю, как мне быть —
Начал старшим я грубить.
Скажет папа:
– Дверь открыта!
Притвори её, герой! —
Я ему в ответ сердито
Отвечаю: – Сам закрой!

За обедом скажет мама:
– Хлеб, лапуся, передай! —
Я в ответ шепчу упрямо:
– Не могу. Сама подай!
Очень бабушку люблю,
Всё равно – и ей грублю.
Очень деда обожаю,
Но и деду возражаю…

Я не знаю, как мне быть —
Начал старшим я грубить.
А они ко мне: – Голубчик,
Ешь скорее! Стынет супчик!..
А они ко мне: – Сыночек,
Положить ещё кусочек?
А они ко мне: – Внучок,
Ляг, лапуся, на бочок!..
Я такое обращенье
Ненавижу, не терплю,
Я киплю от возмущенья
И поэтому грублю.

Я не знаю, как мне быть —
Начал старшим я грубить.
До того я распустился,
Что грублю я всем вокруг.
Говорят, от рук отбился.
От каких, скажите, рук?!

Сказала Кошка Мышке:
— Давай с тобой дружить!
И будем этой дружбой
До смерти дорожить.

— Боюсь, — сказала Мышка, —
Что цель твоя близка,
И будет наша дружба
Предельно коротка!

— Hу что ж! — сказала Кошка. —
Могу тебя понять!
Я вижу, что смекалки
У мышек не отнять!